Арвеарт. Верона и Лээст. Том I - Лааль Джандосова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пиролизом пентахлоридов?
– Да, совершенно верно! Вот нам тогда и сказали, что у них на мечах покрытие из карбида тантала и что все мечи – именные. Они сами их отливают и сами же их и подписывают.
– Интересно, – сказала Верона, вспоминая, что меч у Джона казался стальным по виду. – Высший карбид тантала – он золотистого цвета, а мечи на портретах – стального.
– Их мечи, как и меч Эркадора, это сплав из карбида вольфрама с добавкой карбида титана, что как раз создаёт впечатление…
– Спасибо, – сказала Верона. – Мой вопрос на этом исчерпывается.
* * *
Ровно в одиннадцать тридцать Том с Вероной вышли из комнаты. В гостиной первого курса было уже многолюдно, но гораздо тише обычного. В ожидании мистера Джонсона арвеартцы стояли молча, с отрешёнными выражениями. Верона, с которой Арриго поделился своим наблюдением: «Наши ребятки во фрезздах похожи на тихопомешанных из древнегреческой клиники», – начала внезапно смеяться и смеялась секунд пятнадцать, пока Томас не взял её руку, чтобы она успокоилась. Пока он её успокаивал, прошло полторы минуты. Ещё через три минуты Арриго сказал на английском – голосом мистера Джонсона:
– Джентльмены, простите, пожалуйста! Я вынужден был задержаться… из-за приступа диареи… можно сказать, хронической…
Теперь засмеялся Джимми, в результате чего арвеартцы – те, кто стоял поблизости, стали смотреть в его сторону, словно сам он явил пациента, но буйного, а не тихого. Сам Джимми какое-то время тоже пытался скопировать голос мистера Джонсона, а затем оставил попытки и разразился высказыванием:
– Эй, Блэкуотер, скажи пожалуйста, а с чего у тебя арвфеер не такой, как у всех, а украшенный?! Это чё, за красивые глазки?!
– Да, – сказала Верона. – Щедрый дар Эхнатона Великого, Всесильного и Всемогущего, Сына Первой Звезды и так далее.
– «Эхнатон»! – засмеялся Джимми. – Между прочим, это – сенсация! Я бы даже сказал…
– Куратор!
Этот возглас издал Маккафрей и тут же сместился за Томаса, в ужасе от содеянного. Джонсон влетел в гостиную. Его галстук – тёмно-малиновый – был перекошен полностью, верх рубашки раскрыт на три пуговицы, а шнурки от туфель болтались – просто-напросто были развязанными.
«Спятил! – подумал Джимми. – Мало нам было Крюгера!»
Кто-то из девушек ахнул. Кто-то воскликнул: «Создатели!»
– Mamma mia! – вскричал Арриго. – Неужели война с иртарцами?!
– Хуже, – сказала Верона. – Надо думать, война с марсианами.
Джеймс обвёл студентов взглядом, полным безумия, и выдавил через силу:
– Леди и джентльмены! Я п-приношу извинения. Меня задержало известие… черезвыча… ч-чрезв-вычайной… важности… Это п-просто… с-сверх… в-выходящее… Г-господа, я прошу заслушать м-меня…
Речь была прервана Девидсоном:
– Сэр, смените язык, пожалуйста!
Профессор взглянул на Томаса с откровенным недоумением, после чего опомнился и, пробормотав: «Простите», – продолжил на арвеартском:
– Арверы, прошу, присядьте… Так будет лучше, наверное… Я обязан вас информировать… Сообщить ч-чрезвычайную новость… сообщить… это – просто сенсация… сенсация для Коаскиерса…
– Хе-хе! – засмеялся Джимми. – Сенсация за сенсацией!
– Идеи? – спросил Арриго, обращаясь к альтернативщикам.
– Не знаю, – ответил Томас. – Возможно, визит сенаторов.
Точно такую идею подал арвеартцам Неар – за неимением прочих, хоть сколько-нибудь состоятельных.
Джонсон всхлипнул в салфетку и продолжил дрожащим голосом:
– Ах, арверы, да что там Коаскиерс!!! Мы все удостоились чести… Самой высокой ч-чести!!! П-простите меня, арверы, но это… вы п-понимаете… – на этом он прослезился и утратил речь окончательно.
Арвеартцы, уже осознавшие, что вряд ли дело в сенаторах, побледнели – все до единого. Верона, недолго думая, присела перед куратором, завязала шнурки на туфлях, следом взяла его за руку – для прямой контактной суггестии, и быстро вернула профессора в адекватное состояние. Он разобрался с пуговицами, поправил сместившийся галстук и тихо сказал на английском:
– Мисс Блэкуотер, я крайне признателен.
Верона, выполнив книксен, вернулась к альтернативщикам. Джонсон – стабилизированный – ещё раз поправил галстук, следом пригладил волосы, убрал с рукава пылинку и объявил торжественно:
– Арверы! Я – ваш куратор – довожу до вашего сведения, что сегодня, впервые в истории, церемонию Посвящения удостоит своим присутствием Величайший из всех Великих, Всесильный, Не Знающий Равных и Властвующий Безраздельно…
Закончить ему не дали. Лирена, Иртана, Терна и – последней из них – Герета, разом лишились сознания, не справившись с этой новостью, непосильной для их восприятия.
– Аримани, – потребовал Джонсон, – в прачечной есть аптечка! Раствор гидроксида аммония! Отправляйтесь за ним немедленно!
Арриго бросился в прачечную. Томас, без колебаний, поднял Герету с пола и присел с ней на край дивана, обменявшись с Вероной взглядами. Гредар схватил Иртану и сел по соседству с Томасом. Куратор взглянул на Джимми:
– Займитесь Терной, пожалуйста! Вы не должны бездействовать в критической ситуации!
Джимми, с кривой ухмылкой, склонился над однокурсницей, чьё лицо – обычно румяное – стало белее белого, и тоже взял её на руки. Лирене – четвёртой девушке – досталось внимание Неара – юного литератора. Арриго, вернувшись вскоре, передал пузырёк профессору, а сам подошёл к Вероне, заметив в глазах её панику – мало чем объяснимую в его собственном понимании.
Минут через пять примерно Джонсон пришёл к тому выводу, что состояние девушек всё равно остаётся критическим.
– Арверы, – сказал он, – внимание! Мы не должны опаздывать! Боюсь, что для ускорения вам придётся сейчас понести их!
Гвелдеор покраснел от волнения. Неар слегка смутился, а Джимми, державший Терну, тут же шепнул ей на ухо: «Щас вот как уроню тебя и будет землетрясение!» – отчего несчастная девушка чуть опять не лишилась сознания.
– Ну всё, – сказал Джонсон, – строимся! Томас с Геретой – первые, Гредар с Иртаной – вторые, Неар с Лиреной – третьи, Джеймс и Терна – четвёртые, потом Аримани, Маккафрей и далее – все оставшиеся. Рэа Блэкуотер, пожалуйста, будьте у нас замыкающей!
Длительный спуск по лестнице, коридоры с круглыми лампами… – Верона так погрузилась в себя, что почти ничего не видела, почти ничего не слышала и просто шла механически, готовая к самому худшему.
* * *
Через какое-то время процессия первокурсников добралась до холла с портретами, где Джонсон дал разрешение поставить девушек на ноги, и затем обратился к студентам с проникновенным высказыванием:
– Не мне говорить вам о значимости такого рода события! Сегодня определяется ваше дальнейшее будущее, и мы уже с вами знаем, кто станет тому свидетелем! Настройтесь на самое лучшее! Впервые в нашей истории, в истории цивилизации, происходит нечто подобное! Я счастлив за вас, арверы! Счастлив, что я причастен… Сегодня у нас начинается новый этап в истории, вероятно, самый значительный, и вы – у его истоков! Вы сами – участники этого! Удачи вам, дорогие мои!
Джимми зааплодировал – единственный из первокурсников, а затем наклонился к Терне – поделиться новыми мыслями:
– Теперь у нас так и будет – что ни мероприятие, так Эркадор с Советниками будут на них присутствовать!
Терна шарахнулась в сторону.
– На пристань! – призвал куратор и первым покинул Замок, не заметив того обстоятельства, что Верона осталась в холле; зато Джимми блестнул наблюдательностью:
– Эй, братва, Нефертити застряла! – сказал он альтернативщиками.
Томас остался с Геретой, а встревоженный Аримани поспешил к Вероне на выручку. Она была рядом с дверью – под центральным портретом коллекции, и смотрела на изображение, высоко запрокинув голову. Арриго быстро приблизился.
– Пойдём-ка! – позвал он. – Чего-ты?! – и осёкся, увидев лицо её – застывшую маску отчаяния.
– Нет, – прошептала Верона. – Я останусь. Я не пойду туда.
Аримани взял её за руку:
– Ты ж не Иртана какая-нибудь! Поверь мне – бояться нечего!
– Я не могу…
– Ты можешь! Надо стабилизироваться!
Вероне пришлось смириться. Когда они вышли на пристань, зазвучала сигнальная музыка и вдали, над синеющим морем, возник пятимачтовый парусник. Студенты к тому моменту были уже построены и стояли пятью рядами между правым краем террасы и левым краем террасы, а ректор с другими эрверами пребывал у входа в Коаскиерс. Верона остановилась. Лээст шагнул в её сторону:
– Рэа Блэкуотер, простите, можно вас на минуточку?
Куратор шестого курса, узрев её появление, выразил своим взглядом интерес плотоядного уровня.
– Я – к нашим, – шепнул Арриго.
Проректор быстро приблизился и спросил:
